Кабаны города Каннута - Страница 16

Как-то вечером за ужином Эле пробурчала:

– Упорный этот твой оборванец, что клещ. И как ты с таким головорезом гулять можешь?

Даша подавилась кукурузной кашей:

– Я не гуляю. Я его вообще к себе не зову.

– Что ты раскашлялась? – поморщилась хозяйка. – Если бы и гуляла и развлекалась в меру – невелика беда. Ты молодая, чего уж…. Только планы серьезные не строй. Какой муж из «делового»? Каждый день по лезвию ходит. А насчет развлечений – так это нормально. Сходила бы ты на реку, что ли. Или на ярмарку. Мне уж соседи в лицо говорят, что я тебе дохнуть не даю, на цепи держу. Не могу же я всем объяснять, что ты сама такая затворница ненормальная, со двора шагу не сделаешь.

На реку Даша сходила, и даже не раз. С лохматым, с кем же еще? Шли через весь город к чистой реке. Даша купила пирог с курятиной, Костяк купил десяток крупных персиков. Таких персиков Даша в этой жизни еще не ела, как впрочем, и нежной курятины. Экономия. В основном они с Эле питались картофелем, кашами, иногда меню разнообразила мелкая и костлявая рыба-черноперка.

За тот день девушка узнала о Каннуте больше чем за все предыдущие месяцы. Лохматый охотно показывал достопримечательности. Центральный город обошли стороной, но Даша рассмотрела черепичные крыши и легкие арки богатых домов. Королевский замок даже со стороны производил впечатление. Богато живут аристократы-эксплуататоры.

На реке было хорошо. Дул приятный ветерок. Прогуливались по мелководью забавные самоуверенные кулики. Скользили по водной глади барки и легкие одномачтовые парусники. На глинистом берегу людей почти не было. Даше жутко хотелось окунуться. Костяк без всяких просьб отвернулся и заверил, что подглядывать не будет.

Вода была теплой, мутноватой, но плыть было здорово. С воды город казался почти красивым. Оборачиваясь в очередной раз, Даша с удивлением заметила, что Костяк тоже лезет в воду. Что это он удумал? На девичьи прелести захотел полюбоваться? Нечем там особенно любоваться. Да и сильно стесняться и визжать Даша не станет.

Плыл Костяк так себе – неотработанный собаче-лягушачий стиль.

– Ты чего? – сердито поинтересовалась девушка.

– К берегу, Даша, – пробулькал парень. – Давай побыстрее.

Дашка выскочила на глинистый берег. Сверкнула розовой попкой – ну и что такого? Накинула платье.

– Что стряслось?

– Ты зачем так далеко поплыла? – отдуваясь и сплевывая, Костяк присел на корточки. Со штанов ручьями текла вода. На костлявой груди Даша разглядела росчерки старых шрамов.

– А что такого? Там буйки, что ли?

– Не знаю кто это. Но навы, омутники и манипо, там точно есть. Уволокут, и моргнуть не успеешь. Еще аванки заплывают.

– Дикие дарки?! Сейчас? – Даша оглядела залитую солнцем реку. – Шутишь? Город в двух шагах.

– Ну и что? – пробормотал Костяк. Намокшие волосы гладким шлемом закрывали его глаза. – Ну, про аванка я приврал, их здесь, наверное, лет сто не видели. Да он и не дарк, просто ящер огромный. А остальные здесь. Куда они денутся?

– Так день ведь. И люди вокруг.

– Сейчас день. А ночью сюда ни один человек что в своем уме не заявится. Думаешь, дарки отсюда в устье на день уплывают? Ты же от берега шагов на сто отплыла. Да еще без оружия, – парень начал комкать свою рубашку.

«Стесняется своих ребер. Тощий как я», – поняла Даша и пробурчала:

– Не подумала я. Глупая как курица.

– Да ладно. Ты только больше так не делай, – Костяк вдруг заулыбался, – Ты здорово плаваешь. Где так научилась?

– В верховьях, – буркнула девушка, отжимая волосы. – Там у нас дарки дисциплинированные. Днем не беспокоят.

Парень моргнул:

– Я просто так спросил.

– Да ла-д-но, – Даша постаралась скопировать интонацию лохматого. – Пирог есть будем?

Они пообедали. Костяк разрезал персики своим узким ножом. Даша высасывала сочную мякоть. Поймала странный взгляд парня.

– Что такое?

– Глаза у тебя необычные. Кругом жара, а они холодные. Северные, как снег. Слышала про снег? Разве бывают такие глаза снежные?

– Ну, – нервно сказала Даша, – ты меня что, первый раз видишь? Глупости. Можно мне нож посмотреть?

Нож был – ничего особенного. Деревянная рукоять, гибкое лезвие. На оружие не очень похоже. В досмертной жизни ножи, куда получше качеством в любом сельском хозмаге продавались.

Не в качестве дело. Персик вдруг стал горьким. Даша сглотнула и спросила:

– Ты людей… ну…

Костяк неопределенно качнул острым плечом, и, глядя на реку, пробормотал:

– Я мужчина.

Даша жутко обозлилась, главным образом на себя:

– И что значит – «мужчина»? Что ты людей режешь, или что по шлюхам ходишь?

– И то, и другое, – как обычно, спокойно, согласился лохматый.

Возразить Даше на это было, в общем-то, нечего.

– Честный ты до отвращения, – выдавила из себя девушка. И мстительно добавила: – Вот только плаваешь как кутенок.

– Кто такой кутенок? – поинтересовался Костяк.

Заговорили о собаках. Дашу интересовало, почему в Каннуте так мало собак. Выяснилось, что собачье племя очень не любят дарки. То ли жрут по ночам, то ли воруют, – в общем, заводить псов в городе мало кто рискует. Одни хлопоты с ними. На Костяка произвело впечатление описание собачьих пород, что в изобилии обитают в «верховьях». В рассказ про догов он, похоже, вообще не поверил. Даша, может быть, в первый раз с удовольствием и без слез вспоминала о досмертном мире. Вряд ли лохматый кому-нибудь еще перескажет такие неправдоподобные «бредни». Под болтовню Даша преспокойно доела персики, и даже сама разрезала их бандитским ножом. Бессовестным маньяком-убийцей Костяка считать как-то всё равно не получалось. Люди ведь здесь все дикие. Рассказать о моратории на смертную казнь – поверят не больше чем в голошерстых догов.